Наши Партнеры


Развитие делает ошибки
Развитие речи.Малыш мастерит оплошностиМы, взрослые люди, приносим детям множество речевых стереотипов, тот или другой служат им шаблонами. Но вот вдруг слышим:

- Бабуся, мы даруем для тебя три духа! - 3-х летняя Марина преподносит бабушке набор из 3-х флакончиков духов - от себя, матери и папы.

- Ты это иголком сошила?- увлекается Леша 2 лет 10 месяцев, иной раз мать надевает ему новейшую рубашечку.


- Ой, не давли грибок! - вопит Леночка 2 лет 10 месяцев. Она же восторгается: "Взгляни, какое стадо чернИков!"

"Иголком", "чернИков", "три духа" и т. п. - это оплошности, тот или другой соединены с недостающим овладением языком. Некие из этих ошибок, все-таки, так всераспространены и так закономерно повторяются в речи целых верно развивающихся деток, что о их быть достойным побеседовать особо.

"Закономерности" ошибок в ребяческой речи принципиально знать для осознания процесса развития речи. Не считая того, предки и воспитатели обязаны знать, как иметь отношение к оплошностям ребятишек.

Какие же оплошности более типичны и чем они увлекательны? В отношении глаголов более нередкой ошибкой приходит теория глагольных форм по эталону одной, наиболее свободной для малыша. К примеру, все детки в определенном возрасте молвят: вставаю, лизаю, жеваю и т. д. "Прожевал, в конце концов?" - -"Жеваю", "Ну, вставай, хватит валяться!" - "Вставаю, вставаю!", "Мать, а Елена стекло лизает!"

Таковая форма не изобретена ребенком, он ведь повсевременно слышит: разбиваю, разбиваешь, засыпаю, засыпаешь, хватаю, хватаешь, разрешаю и т. д., и, естественно, малышу примитивнее применять одну обычную форму глагола. Не считая того, артикуляция словечек "лизаю", "жеваю" свободнее, чем словечек "лижу", "жую". Оттого, невзирая на поправки взрослых, ребенок упрямо разговаривает по-свойскому. В базе этих ошибок, следовательно, лежит подражание нередко употребляемой форме глагола, по эталону тот или иной ребенок изменяет и все вторые глаголы.

Время от времени этакое подражание происходит по эталону лишь что услышанной формы глагола. "Игорюшка, вставай, я тебя издавна бужу".- "Нет, я еще поспу", - отвечает 3-х летний мальчуган. Четырехлетняя Маша крутится около мамы, тот или другой прилегла отдохнуть. "Маша, ты мне мешаешь".- "А что ты все лежаешь и лежаешь?"

Ученые, изучавшие развитие ребяческой речи, отметили, что иной раз ребенок усваивает какую-нибудь одну форму языкового значения, то дальше он распространяет ее на вторые. Время от времени это обобщение языковой формы оказывается правильным, время от времени - нет. В вариантах, сходственных приведенным тут, этакое обобщение водилось неверным.

У махоньких деток, как показывает А. Н. Гвоздев, чрезвычайно нередко наблюдается употребление прошедшего медли глаголов лишь в женском роде (с окончанием на "а"). "Я попила чай", "Я вульгарна" и тому сходственное молвят и мальчишки. Причина данной чрезвычайно нередкой оплошности мрачна; вероятно, она лежит в большей легкости артикуляции.

Детки встречают максимум проблем, иной раз начинают изменять имена существительные по падежам. Ну, по сути, отчего столы - столов, а стулья - теснее стульев?! Не справляясь со сложностью грамматики российского языка, дети образуют падежные окончания по какому-нибудь теснее усвоенному эталону. "Заберем все стулы и создадим поезд", - дает 3-х летний Женя свойскому приятелю. "Нет, - протестует тот, - тут малюсенько стулов". А вот Гера 3 лет 8 месяцев теснее добро запомнил, что множественное число от слова-"стул" - "стулья": "У меня в комнате два стулья, а у тебя скоко?"

Иной раз в речи малыша возникает творительный падеж, малыш длинное период образует его по шаблонной схеме методом присоединения к корню имени существительного окончания "ом" самостоятельно от рода существительного: иголком, кошком, ложком и т. д., т. е. по эталону склонения имен существительных мужского рода.

Детки повсевременно мастерят оплошности в родовых окончаниях имен существительных: "людиха" (дама), "цыплиха" (курица), "лошадиха" (лошадка), "скотин" (бык), "людь" (человек), "кош" (кот) и т. д. У четырехлетнего Севы отец - доктор, но сам он, иной раз вырастет, будет прач (по его суждению, "прач" - это мужчина-прачка), потому что ему страшно нравится мыльная пена и пузыри. Трехлетнюю Люсю, против, прельстила профессия доктора, и она решила, что иной раз будет большущая, то станет "врачкой".

Чрезвычайно типичны оплошности, тот или другой детки мастерят в употреблении сравнительной ступени имен прилагательных. В данном варианте снова верно проявляется подражание ранее усвоенной форме. Мы разговариваем: выше, забавнее, беднее, веселее и т. д. Большущее число имен прилагательных в сравнительной ступени располагают этакую форму. Умопомрачительно ли, что дети молвят: не плохое, плохее, высокее, короткее и т. д.

"Ты у нас неплохой мальчишка!" - "А кто не плохое, я либо Слава?", "Мне недалеко до садика идти".--"Нет, мне близее".

Ребятишки без всякого смущения образуют сравнительную ступень даже от имен существительных. "А у нас грызть сосны в саду!" - "Ну и что? А наш сад все одинаково соснее!"

Все эти образцы демонстрируют, что обычные оплошности в ребяческой речи соединены с тем, что грамматические формы образуются по немногим, ранее усвоенным образчикам. Это следовательно, что классы словечек с подходящими им грамматическими отношениями еще не верно разбиты, они располагают пока примитивно обобщенный нрав. Лишь равномерно, иной раз этакое сечение станет точным, будут остро выделены и грамматические формы.

Традиционно взрослые ограничиваются тем, что посмеются над смешным искажением слова. Иной раз оплошности малыша в речи носят случайный нрав (как "три духа", "не давли" и т. д.), то на их вправду не быть достойным закреплять заинтересованность малыша. Те же оплошности, тот или другой приходят обычными (образование творительного падежа с поддержкой окончания "ом" самостоятельно от рода существительного, окончание "ее" в сравнительной ступени прилагательных и т. д.), необходимо беспременно поправить. Ежели на их не заострять внимания, речь малыша чрезвычайно навечно остается ошибочной.

Ни при каких обстоятельствах нельзя смеяться над малышом либо дразнить его, как это часто посещает в тех вариантах, иной раз мальчишка длинно разговаривает "я вульгарна", "я пила" и т. д. Игорь К. до 3 лет упрямо употреблял прошедшее период глаголов лишь в женском роде. Чтоб отучить его, бабушка и няня встали дразнить малыша: "Ах, наша девченка пила чай!", "А понимаете, Игорек у нас девченка - он разговаривает "забрала", "свалилась"!" Мальчишка дулся, рыдал и стал избегать глаголов в прошедшем медли. "Иди чай пить, Игорек!" - "У меня теснее попито".- "Ты брал книжку?" - "Нет, у меня не брато". Лишь в 3,5 года Игорь начал понемногу употреблять прошедшее период глаголов верно.

Не надлежит также пересказывать ребяческие слова и фразы с ошибкой как смешные рассказы, необыкновенно в пребываньи самих ребятишек. Детки чрезвычайно гордятся тем, что им удалось рассмешить взрослых, и начинают коверкать слова теснее намеренно.

Самое превосходнейшее - безмятежно поправить малыша, не сооружая из оплошности остроты либо предлога для обиды.

Информация

Комментировать статьи на сайте возможно только в течении 12 дней со дня публикации.